Не знал прекрасный сад
До этого момента,
Что значит гром, гроза,
Как страшен молний блеск!

Но вот – сгустилась тьма,
И задрожали ветви,
И ужас всё пронзал,
Покой в саду исчез.

Спешили скрыть себя
Животные и птицы,
Не ведавшие страх
Доселе никогда.

И с ними человек
Бежал, спешил укрыться,
Который точно знал,
С чего пришла беда…

И новые слова
Там, в разуме рождались,
Названье им давал,
Как некогда, зверям:

«Страх… ужас… зло… беда…»
В сознаньи закреплялись,
И сразу на века
Передавались нам…

Но там, сквозь ветра вой,
Через раскаты грома,
Слепящий молний блеск,
Настойчиво звучал

Ему такой родной,
С рождения знакомый
Творца земли, небес,
Глас Господа взывал:

«Адам, Адам, где ты?
Адам, куда ты скрылся?»
Как-будто Бог не знал,
Где прячется беглец.

Тот спрятавшись в кусты,
От Господа таился,
А Голос все взывал,
Все сына звал Отец…

Сын к сердцу прижимал
Напуганную Еву,
Дрожащую, как лист,
Когда взрывался гром,

Тот плод, что он вкушал,
Его лишивший неба,
С которым стал нечист,
Навеки отделён…

А Голос всё взывал
Настойчиво и строго,
Сквозь наступивший мрак
С любовью и тоской,

И сердце раздирал
Бежавшего от Бога,
Тот скрыть не мог никак,
Что он теперь нагой…

«Всё страшно и всерьёз…
Вот, потерял я Друга…
О, как я низко пал,
Не оправдать себя…»

И сквозь потоки слёз,
Запёкшиеся губы,
Он тихо прошептал
В ответ Творцу: «Вот я…»